2011 год – год 50-летия со дня первого полета человека в космос.

 

Неизвестные подробности. Рубиновые буквы.

 

Есть фотографии Ю.А.Гагарина в скафандре, на шлеме которого не было привычной аббревиатуры «СССР». Казалось, что такого не могло быть, так как везде в кинохронике эти буквы присутствуют.

 

 

 

Отрывок из книги «Триумф и трагедия Советской космонавтики. Глазами испытателя» И.В.Давыдов:

 «...В ту весеннюю ночь, когда шли последние предстартовые приготовления, отдавались последние распоряжения, проверялись и перепроверялись системы, обеспечивающие запуск, среди всеобщего напряжения и волнений в домике для космонавтов безмятежно спал лишь один человек, которого знал небольшой круг людей, на которого пал выбор Государственной комиссии Советского Союза, доверившей ему первый полет в космос…

И вот ранним утром два космонавта – основной и дублер – прибыли в лабораторию, где должны были одеться в свои космические доспехи – скафандры. Юрию Гагарину и Герману Титову помогли безошибочно справиться с этой задачей специалисты Института Медико-биологических проблем Академии наук СССР: зашнуровали и загерметизировали скафандры, уложили в карманы теплозащитных костюмов удостоверения космонавтов. И тут произошла заминка...

Дело в том, что в памяти советских людей были свежи события менее чем годичной давности, когда в праздничный день 1 Мая над территорией СССР был сбит американский самолет-шпион У-2. Пилотировавший его летчик Пауэрс покинул поврежденную машину и на парашюте спустился на землю в высотном костюме, в общем-то напоминавшем по форме скафандр.

Кто-то из присутствующих в зале подготовки к полету космонавтов вдруг вспомнил об этом событии и полушутливо – полусерьезно, глядя как идет проверка скафандров на герметичность, сказал: «Вот спустится в этом снаряжении Юра с неба где-нибудь в поле и пока достанет удостоверение космонавта, ему, не разобравшись, какой-нибудь колхозник в степи в лучшем случае надает тумаков, а в худшем - ткнет вилами. Перспектива, прямо скажем, неважнецкая».

В первый момент эта мысль всех несколько ошарашила. Но решение пришло почти мгновенно. Реализацию его поручили Виктору Тиграновичу Давидьянцу – знали, что у него хороший почерк.

В зале запахло нитрокраской. С небольшой баночкой и кисточкой в руках Виктор подошел к полулежавшему в кресле Гагарину.

- Сейчас, Юра, мы сделаем так, чтобы все еще издали увидели, что ты – гражданин Советского Союза.

Юрий улыбнулся:

- Давай, старина!

На белом шлеме космонавта стали появляться алые буквы – СССР. Виктор отклонился, чтобы со стороны оценить свою работе Судя по всему, он остался доволен. Из-под сдвинутого лицевого остекления шлема на него смотрели задорные глаза Гагарина:

- Смотри, не капни краску на нос!

- Все будет в порядке, Юра! Как настроение?

- Отличное! Пока еще не верится!

 

 

Виктор еще подправил надпись. Алые буквы на шлеме, подсыхая, становились рубиновыми:

- Цвет, как у кремлевских звезд!

Гагарин посмотрел в зеркальце на правой руке скафандра:

- Отлично, старина! С таким почерком только великие документы выписывать!

Виктор с кисточкой и баночкой краски подошел к Герману Титову. Лицо Германа было чуть опечаленным.

- Ты что, Гера, расстроен? – спросил Виктор.

- А как ты думаешь?

- Так ведь через два месяца твой старт. Виктор начал старательно выводить «СССР» на шлеме Титова.

- Вот видишь, Гера, я на Юрии потренировался, и у тебя получается более величественно и красиво.

- Успокаиваешь?

- Так ты же второй и очень скоро.

- Слушай, Виктор, кто открыл Америку?

- Христофор Колумб.

- Правильно. А кто был второй?

Виктор растерянно промолчал.

- Да нет же, старина, я бесконечно горд и рад, что это случится сегодня и случится у нас в стране, а не в какой-то другой. И я счастлив, что являюсь соучастником этого события. А написал ты действительно красиво, - сказал Герман Титов, посмотрев в зеркальце, и улыбнулся откровенно дружеской улыбкой.

До старта оставались минуты...».